10 дней, которые потрясли мир: 1917 год в европейских учебниках

Научный сотрудник Лаборатории сравнительных исследований массового сознания НИУ ВШЭ Маргарита Фабрикант проанализировала 101 учебник по истории из 22 европейских стран, которые вышли с 2000 по 2015 год и предназначены для учеников средней и старшей школы. Несмотря на различия в трактовках, деталях и даже названии этого события, у всех пособий обнаружилась одна особенность, на которую обратила внимание автор исследования. «Русская революция в школьной европейской истории представлена достаточно сжато — будто власть перешла сразу от императора к большевикам, — пишет она. — Но самое главное — отсутствует осмысление значения этого события в глобальных масштабах».

В большинстве анализируемых текстов тема захвата власти большевиками представлена сразу после описания событий Первой мировой войны. Автор работы отмечает, что с европейской точки зрения русская революция часто рассматривается как менее значимая часть истории мировой войны.

в Европе события 1917 года рассматриваются как историческая неизбежность

Проанализировав тексты в учебниках, Маргарита пришла к выводу, что в Европе события 1917 года рассматриваются как историческая неизбежность: Российская империя к началу XX века представляла собой отсталое государство, как минимум, на фоне стран Западной Европы, власть была не способна справиться со стоявшими перед ней вызовами. Все это вылилось в переворот и смену политического строя. Кстати, наиболее распространенный термин для обозначений событий октября 1917 года в европейских учебниках — «русская революция». Некоторые немецкие школьные историки также используют слово «переворот» (Umsturz) или захват власти (Machteroberung).

В испанских текстах иногда звучит словосочетание «советская революция» (la revolucion Sovietica). Также названия параграфов порой обозначаются как «русские революции», и февральским сюжетам придается такое же значение, как и октябрьским. В учебниках стран, входивших некогда в состав Российской империи (например, Польши и Украины) причиной революции называется империализм. «Быстрый рост территорий, как отмечается в таких текстах, был неудачной попыткой увести общественное внимание от внутренних проблем. Но они, в свою очередь, привели к тому, что государство и общество оказались неспособными разобраться с потребностями новых земель», — уточняет исследователь. Кстати, именно в учебниках тех государств, которые были когда-то частью Российской империи, событиям 1917 года уделяется много места — 10-15 страниц, тогда как в некоторых западноевропейских странах революции отводится не больше двух. Отличается и контекст, в котором рассказывается о ней.

эти события 1917 года в России однозначно трактуются европейскими учебниками как негативный момент в истории

«В части польских и немецких пособий революции в собственных странах представлены сразу после параграфов, посвященных России. В шведских школьных текстах история русских событий охватывает временной диапазон вплоть до конца 1930-х и отсылает к общей дискуссии о диктатурах как последствиях войны. В некоторых испанских и итальянских учебниках Октябрьский переворот занимает отдельное место за пределами глав о мировой войне, хотя и сразу после них».

Еще одна особенность, которая обнаружилась в ходе исследования, — русская революция мало персонифицирована в европейских учебниках. В большинстве из них есть фотографии императора Николая II и семьи, затем Владимира Ленина, Льва Троцкого и Иосифа Сталина. Но, например, отсутствуют портреты Александра Керенского или других деятелей, имевших отношение к Февральской революции или Временному правительству. Также в рассказах о Гражданской войне нет, например, упоминаний о генералах Белой армии. То есть события визуализированы так, как будто переход власти произошел сразу — от Романовых к большевикам.

Автор отмечает почти полное отсутствие попыток осмыслить значении русской революции, будто авторы от этой темы уходят. При этом события 1917 года в России однозначно трактуются европейскими учебниками как негативный момент в истории, приведший к жертвам и страданиям множества людей.